Свой ранний псевдоним «Коба» Иосиф Сталин взял из повести Александра Казбеги «Отцеубийца», где так звали одного из главных персонажей. Многие считают, что Сталин как раз и отождествлял себя с «отцеубийцей», однако это совершенно не так.
«Он хотел стать вторым Кобой»
Грузинский прозаик Александр Казбеги умер в 1893 году, когда Иосифу Джугашвили было 15 лет. Повесть «Отцеубийца» вышла десятилетием раньше, в 1882 году. Писатель завоевал большую популярность в Грузии, так что семинарист Джугашвили, который вместо «Закона Божьего» активно читал художественную литературу, не мог обойти вниманием «Отцеубийцу». Возможно, сыграл роль и небольшой объём этого произведения. Поскольку в ту пору у юного Сосо не хватало денег на покупку книг, он читал их прямо в книжных магазинах, стоя перед прилавком.
Образ Кобы, выведенный Александром Казбеги, произвёл на молодого Иосифа неизгладимое впечатление.
«Он сам хотел стать вторым «Кобой», борцом и героем, знаменитым, как этот последний, – рассказывал друг детства Сталина Иосиф Иремашвили. –<...> Лицо его сияло от гордости и радости, когда мы именовали его Кобой».
Чем же персонаж повести запал в душу будущего диктатора?
Коба-мститель
Хотя Александр Казбеги считается представителем критического реализма, в повести «Отцеубийца» можно увидеть образец типичной романтической беллетристики XIX века, «украшенной» грузинским сельским колоритом.
Персонаж по имени Коба внезапно появляется в конце первой части повести, во время беседы 17-летней девушки Нуну с царским «продажным есаулом» Гирголой, который заставляет её выйти замуж за своего брата, чтобы получить, по сути, бесплатную прислугу в дом. Ранее Гиргола отправил под арест близкого друга Нуну по имени Иаго.
Коба же – возлюбленный девушки Марине, лучшей подруги Нуну. Он шёл в горы на охоту, но, услышав, что Гиргола угрожает женщине, решил вмешаться.
«Кого ты уничтожишь, баба ты подлая?<...> Отойди в сторону, если есть в тебе хоть капля мужества», – таковы первые слова Кобы в повести, когда он выскакивает из кустов.
В ходе драки Коба убивает кинжалом одного из осетин, подручных Гирголы, после чего вынужден скрываться. Во второй части повести Коба навещает своего «побратима» Иаго в тюрьме и помогает ему бежать. Вдвоём они находят Нуну, но им снова мешает шайка Гирголы. После ряда приключений Иаго, ставший разбойником-абреком, погибает. В конце повести Коба убивает Гирголу, мстя ему за Иаго, после чего «исчезает бесследно».
Абрек-националист или царь-коммунист?
Как рассказывал Иремашвили, Сталин буквально обожествлял казбеговского Кобу. Вероятно, он стал для юного Иосифа образцом ницшеанского «сверхчеловека». Коба действует, почти не рассуждая, и упорно движется к своей цели. Его мораль ближе к природной, чем к человеческой. Когда Коба стреляет в оленей, то жалеет их. В другом эпизоде он завидует нравам «благородных зверей».
В повести чувствуется и глубокое влияние грузинского национализма. Главный антагонист Гиргола, «развращённый царской службой», противостоит порядкам грузинской патриархальной общины. Он олицетворяет бездушность русского закона, в то время как симпатии автора – на стороне традиционных деревенских обычаев. В качестве страшнейшего наказания в повести фигурирует ссылка в Сибирь.
В интересе Сталина к образу грузинского героя Кобы можно увидеть аналогию с судьбой Наполеона Бонапарта, начинавшего политическую карьеру в качестве корсиканского сепаратиста. Как и Наполеон, Сталин впоследствии «перерос» местечковый национализм.
Перенося на себя качества казбеговского Кобы, юный Сосо претендовал на лидерство в кругу товарищей по семинарии и молодых революционеров. Возможно, однако, что держал в уме и другие возможные варианты расшифровки этой клички. Две экзотические версии на сей счёт приводит историк Вильям Похлёбкин в книге «Великий псевдоним». Он пишет, что «коба» – слово, которое на церковнославянском языке означало «волховство». Кроме того, это грузинский вариант имени персидского царя Кобадеса, при власти которого столица Грузии была перенесена в Тбилиси.
«Коба не просто царь из династии Сасанидов, он – по отзыву византийского историка Феофана – великий волшебник, – отмечает Похлёбкин. – Обязанный в своё время своим престолом магам из раннекоммунистической секты, проповедовавшей равный раздел всех имуществ, Коба приблизил сектантов к управлению, чем вызвал ужас у высших классов».
Иосиф Джугашвили долго подписывал партийные статьи псевдонимом «Коба». Но в итоге он отказался от него в пользу эффектного и запоминающегося псевдонима «Сталин», более понятного для большинства жителей страны.
Свежие комментарии